В 1987 г. я повстречался со старым знакомым, c человеком, который называет себя именем Эллис Медавой [псевдоним]. В то время он вышел на пенсию, оставив контрактную службу в качестве консультанта по вопросам пропаганды.
Медавой предоставил мне несколько контактов и небольшую кипу бумаг. Воспользовавшись предложенными материалами, я убедился в том, что на его данные можно было полностью положиться; что он действительно работал над проблемой СПИДа, и работа его была очень своеобразной.
Она состояла в том, чтобы оказывать влияние на прессу, направляя её на путь абсолютного принятия господствующих теорий по вопросам ВИЧ. В 1987 г. такую работу едва ли можно было назвать сложной. Но он начал заниматься этим ещё в 1982 г., когда СМИ и специализированная медицинская литература изобиловали всевозможными теориями о СПИДе.
Медавой был приглашён для этой работы «лицами, которые составляли часть Совета по международным отношениям и британского движения «Круглый стол», но не являлись их официальными представителями».
Медавой знал, что Роберту Галло суждено стать вестником «некоего ретровируса, который будет назван непосредственной причиной появления всемирной чумы» ещё в 1983 г., за год до того, как ВИЧ (также известный как HTLV-III) был представлен миру официально как возбудитель СПИДа.
Перед Медавоем стояло несколько задач. Прежде всего, ему предстояло «обработать» репортёров, чтобы они с готовностью приняли идею о том, что вирус вызывает СПИД. По большому счету, Медавой имел доступ к определённым ключевым источникам, к которым журналисты часто обращались для получения информации по медицинским темам.
Он должен был убедить представителей этих источников в том, что «подоплёкой служил» ретровирус, и именно он вызывал СПИД. И затем информация из этих источников попадала в руки репортёров.
Естественно, Медавой знал, какие источники журналисты считают «надёжными». Он возделывал и обрабатывал их годами в самых разных условиях. Они ему доверяли.
А почему нет? Ведь он неоднократно всё точно предугадывал. Если он сообщал о чём-то, это происходило. И когда источники передавали великую мудрость Медавоя своим друзьям репортёрам, те были безмерно счастливы заполучить столь ценную информацию.
Вот так Медавой и работал. Разумеется, не в одиночку. Были и другие – подобные ему и нет – кто работал над проблемой СПИДа. Боссы Медавоя считали СПИД очень важным делом. Его необходимо было правильно подать. О нём должно было сложиться определённое мнение, которое можно было бы использовать как дымовую завесу, ложь, покрывающую план по снижению численности населения, который реализовывался бы на протяжении длительного времени в странах Африки, Латинской Америки и Азии.
«Когда я получил это задание», – рассказал мне Медавой, – «Я понял, что забрёл на очень важную территорию. Миру собирались солгать, и он должен был в эту ложь поверить. Простые граждане, врачи, исследователи, политики – все они должны были проглотить эту пропаганду».
А какая мысль была в ней центральной?
Мысль о том, что ВИЧ приводит к СПИДу.
Медавой продолжал:
«Были также и вещи, которые от общественности нужно было скрыть. Люди ни при каких обстоятельствах не должны были узнать о том, что СПИД, на самом деле, представляет собой множество различных состояний. Это было главным табу. Медицинские журналы тоже не должны были затрагивать эту тему. СПИД должен был восприниматься как ЕДИНОЕ болезненное состояние – разрушение иммунной системы, – причиной которому служило исключительно то, что один микроб, ВИЧ, атаковал клетки иммунной системы».
Медавой всё это понял по меньшей мере за год до того, как Роберт Галло рассказал всему миру по телевизору, что ВИЧ (HTLV-III) вызывает СПИД.
Итак, Медавой начал сеять семена лжи.
Он начал встречаться с людьми (в том числе, врачами и исследователями) и рассказывать им, что они могли рассчитывать на тот факт, что будет обнаружен какой-то вирус – вирус, вызывающий СПИД. Он говорил им о том, что обладает информацией, полученной из самых секретных источников в крупнейших исследовательских институтах всего мира, которые занимались этой проблемой.
Он говорил, что они могли, «ни о чём не беспокоясь», начинать передавать журналистам, которые полагались на их мнение, информацию о том, что это будет вирус, причём вирус определённого рода – ретровирус.
Медавой рассказал этим людям, которые в свою очередь послужили надёжными источниками для журналистов, что Роберт Галло несомненно был тем, кто выиграет эту исследовательскую гонку и выявит причину возникновения СПИДа. Галло был именно тем, за чьей работой следовало наблюдать.
Мне же он рассказал следующее:
«Сам Галло не участвовал в этой колоссальной мистификации. Он мог бы украсть идею о микробе у Монтанье и по-своему назвать его, но это было бы воровством. Галло был просто заложником. Он отчаянно хотел открыть ретровирус, который вызывает СПИД; также отчаянно, как до этого хотел обнаружить вирус, вызывающий рак. Он открыл для себя это новое поле для исследований – ретровирусы – и это был его единственный реальный шанс прославиться. Он гнал коня во весь опор, а к нему и его коллегам из Национального института рака текли деньги из федерального бюджета, который в то время спонсировал подобные исследования».
Галло был избран «вестником ВИЧ», потому что было ясно, что он, во что бы то ни стало, заявил бы «Я его нашёл!». Даже если не нашёл бы. Даже если не было бы доказательств. (Как я уже писал – к тому времени, когда Галло объявил миру, что обнаружил причину возникновения СПИДа, а случилось это весной 1984 г., он не опубликовал ни единой работы, в которой был бы хотя бы намёк на серьёзные доказательства того, что именно ВИЧ ведёт к СПИДу.)
Галло ни за что не разочаровал бы тех, кто затеял эту авантюру. Он оправдал бы их надежды. И он это сделал.
И тогда Медавой оказался на коне. Все его предсказания сбылись. Всё было именно так, как он говорил этим «надёжным источникам», которые в свою очередь передавали информацию прессе. СПИД был объявлен состоянием, развивающимся под действием одного-единственного ретровируса.
Работа по пропаганде лжи была выполнена качественно.
В ложь поверили.
Все.
Ну, почти все.
Было несколько возмущённых учёных, которые полностью осознавали, что Галло не представил никаких доказательств тому, что СПИД вызван ВИЧ, но они помалкивали. Они видели, что весной 1984 г. ситуация мгновенно переменилась.
Федеральный бюджет больше не финансировал исследования, направленные на поиск иных возможных причин возникновения СПИДа или на подтверждение теории Галло, так же, как и на её опровержение. Всё испарилось за считанные часы. Внезапно все федеральные средства были направлены на изучение того, как именно ВИЧ вызывает СПИД, как он действует, попадая в организм.
Однажды я спросил Медавоя о том, знали ли он сам, что представляет собой СПИД.
Он рассмеялся:
«Конечно, знал. Пришлось узнать. Мне нужно было знать об этом, чтобы разработать требуемую пропагандистскую идею, противоречащую этим знаниям».
«И каково было твоё представление о том, что такое СПИД?»
«Ты должен знать», – ответил он. – «Ведь ты писал об этом».
Вот, что он хотел этим сказать, и подтверждение чего я от него получил, пункт за пунктом:
СПИД – это ярлык, который навешивается на совокупность всех болезненных состояний, вызываемых различными причинами. Не ВИЧ. Никоим образом не ВИЧ, ни прямо, ни косвенно.
То, что называется СПИДом, это состояние подавленного иммунитета. К такой иммунодепрессии у разных групп людей могут приводить разные причины; в конце концов, эти причины могут быть совершенно разными и у каждого человека в отдельности.
Вот некоторые из множества причин:
- «грязный» героин,
- медицинские лекарственные препараты (например, кортикостероиды),
- голод,
- загрязнённые источники водоснабжения,
- токсичные пестициды,
- кишечные паразиты,
- люди и дети, чрезвычайно «перелеченные» массивными дозами антибиотиков,
- сифилис,
- приём наркотиков в больших количествах, скажем, метилендиоксиамфетамина – в сочетании с месяцами беспорядочных половых связей, случающихся где попало;
- применение вакцин на людях, иммунная система которых уже серьёзно нарушена.
- и другие причины.
Целью пропагандистской работы Медавоя было, в частности, замаскировать существующие причины смертности населения на африканском континенте – голод, загрязнённые источники водоснабжения, захват сельскохозяйственных земель, и т.д. Постепенно эти очевидные факторы в сознании общественности были бы заменены новым термином, который был бы у всех на слуху – ВИЧ.
И поскольку реальным причинам смертности было бы позволено цвести пышным цветом, показатели снижения численности населения начали бы превышать показатели его прироста.
Медавой работал над всей этой липовой теорией о СПИДе, о «болезни зелёных мартышек» [болезнь Марбурга, геморрагическая лихорадка (прим. перев.)].
Медавой рассказал:
«Болезнь зелёных мартышек была мифом, созданным для того, чтобы связать возникновение ВИЧ с Африкой. Было понятно, что, если заявить, что ВИЧ пришёл из Африки, то люди поверят в из ряда вон выходящие оценки и предположения о количестве будущих смертей от СПИДа в Африке. Ну, вы понимаете, – в дремучей Африке, где прячется нечто странное и страшное.
Мы разыграли эту чушь, как по нотам. Зелёные мартышки никогда даже не были переносчиками ВИЧ – в любом случае, кому до этого есть дело, если учесть, что ВИЧ ничего не вызывает.
Но вся эта история с мартышками была о лабораторных мартышках в Бостоне, у которых был найден вирус «похожий» на ВИЧ – и грязная роль лаборатории была связан с тем, откуда этот «похожий» вирус взялся на самом деле. Намного опережая события, мы знали – ведь мы сами представили раннюю версию истории с зелёными мартышками, – что речь в действительности шла о лабораторных мартышках; о глупых и неточных лабораторных исследованиях. И мы превратили всю эту историю в нелепый миф об Африке.
Вся эта история – небылица».
