Остеохондроз. Мануальные методы лечения

Должен заметить, что как таковая коррекция по­звоночника с помощью ручного воздействия была известна с давних времён. Почти у каждого народа имелись свои мастера врачебного дела, которые пы­тались помочь людям, страдающим заболеваниями опорно-двигательного аппарата. Зачастую войска в военных походах сопровождали костоправы или не­посредственно лекари, которые владели в числе дру­гих врачебных навыков опытом вправления суставов и лечения переломов костей.

Методы коррекции по­звоночника в прошлом в основном формировались на практике, с помощью проб и ошибок. Поэтому их по праву можно назвать «делом случая». Кроме того, надо учитывать, что в процессе познания о фактическом результате лечения опорно-двигательного аппарата приходилось говорить лишь при исправлении явных патологий, к примеру наличия вывиха плечевого су­става, челюсти, костей рук или ног. Однако, как та­ковая ручная коррекция при скрытых заболеваниях того же позвоночника осуществлялась практиче­ски «вслепую» и была ориентирована на временное устранение боли, без учёта и понимания истинных причин, вызвавших данное заболевание. Это есте­ственно, так как даже на сегодняшний день учёным, изучающим на молекулярном уровне развитие процес­сов в клетках и тканях позвоночника, известно уже многое, но далеко ещё не всё.

Что тогда говорить о том времени, когда у лекарей были примитивные знания даже в области анатомии?

Поэтому опыт древних вра­чей, занимающихся ручной коррекцией позвоночника, строился в основном на наблюдениях: помогло — хо­рошо, не помогло — пробовали по-другому.

Зачастую одни и те же методы применялись к больным с оди­наковыми симптомами и местом локализации боли. Однако, как говорилось в статье «Что может скрываться за болями в спине?» причина происхождений болей может быть абсолютно разная. Если её не установить, то вместо лечения вполне можно оказать больному по­истине «медвежью услугу». Вот так в разных странах путём проб, с учётом опыта и ошибок, со временем были выделены различные способы ручной коррекции позвоночника, которые временно устраняли болевые синдромы, позволяя пациенту какое-то время сохра­нять трудоспособность.

Начиная с XIX столетия в США стали один за дру­гим открываться различные школы, где обучали по сути старым методам лечения позвоночника с помо­щью ручного воздействия, однако с попыткой осветить значение данных манипуляций в свете новомодной на то время научной трактовки. Так, в 1874 году в го­роде Кирксвилл (штат Миссури, США) Эндрю Стилл основал школу остеопатов.

Остеопатия (osteopath) — от греч. osteo — кость, медицинская приставка -patho — относящийся к болезни.

Стилл изучал ме­дицину, был хирургом в гражданскую войну, зани­мался частной практикой. Он синтезировал методики древних способов ручной коррекции позвоночника и на их основе разработал свой метод, направлен­ный на устранение боли. Так зародилась современ­ная «длиннорычаговая» школа мануальной терапии.

В 1895 году Даниель Дэвид Палмер (D. D. Palmer) — торговец, который увлекался нетрадиционными мето­дами лечения, открыл школу хиропрактиков (от греч. chiropraxis: cheir — рука, praxis — действие). Так заро­дилась современная «короткорычаговая» мануальная терапия и теория «сублюксаций» (лат. subluxatio — подвывих), которая жива и по сей день.

Надо отметить, что школы в основном строились на бизнес-основе, где наряду с изучением анатомии преподавали курсы «де­ловой практики», то есть обучали, как можно выгодно «продать» свои «навыки». Курс обучения обычно длился две недели. На курсы набирали любителей нетради­ционной медицины, которые были способны оплатить данное обучение. Естественно, ни о каком врачебном профессионализме там не было речи. Возросшее коли­чество выпускников данных школ и их деятельность способствовали снижению авторитета и гонораров представителей официальной медицины. Поэтому из­начально оба направления находились в весьма слож­ных отношениях с официальной медициной. Вместо научных дискуссий велись судебные и гражданские процессы.

В современном мире хотя и несколько измени­лось отношение официальной медицины к ману­альным методам лечения (лат. manus — рука, греч. therapeia — лечение), но всё-таки традиционные основы, заложенные ещё в те времена, сохранились до сих пор. Главной из них является избавление па­циента от боли, к чему в основном сегодня апелли­руют в свою защиту мануальные терапевты разных направлений.

Хотелось бы привести весьма интерес­ный комментарий Николая Андреевича Касьяна (ака­демика, народного врача СССР, заслуженного доктора Украины, потомственного костоправа), который он дал в своей работе «Мануальная терапия при остеохон­дрозе позвоночника»:

«К одной из самых ранних теорий механических факторов, вызывающих клиническую картину заболеваний позвоночника, относится теория «сублюксации». В соответствии с тем временем она но­сит дилетантский характер и не может объяснить воз­никновение болей на разных уровнях позвоночника. В современном понимании, согласно теории «сублюксации», подвывихи позвонков приводят к уменьшению межпозвонковых отверстий и сдавлению спинномоз­говых нервов с последующим развитием различных синдромов, в том числе болевого.

Целью лечения подвы­виха является нормализация межпозвонковых соотно­шений и устранение болевого синдрома. В этой теории очень много неясного. Снижение высоты межпозвонко­вого диска естественно сопровождается развитием па­тологической подвижности межпозвонковых суставов, натяжением их капсулы, возникновением подвывихов. Суставные отростки начинают выполнять несвойствен­ную им функцию осевой нагрузки, и постепенно разви­вается спондилоартроз. Однако, даже после успешной манипуляции, высота межпозвонкового диска не уве­личивается и биомеханические условия остаются прежними».

Вполне с ним согласен, поскольку если биомеханические условия остаются без изменений, то ни о каком лечебном эффекте и речи быть не может, потому что дегенеративно-дистрофический процесс не только не остановлен (не говоря уже «устранён»), а наоборот, во многом усугублён. Подобные послед­ствия, к сожалению, наблюдаются и после других ме­тодов «лечения», использующих элементы мануальных методов воздействия на сегменты позвоночника.

Или вот другое мнение знаменитого клинициста-невролога, создателя вертеброневрологии, профессора Якова Юрьевича Попелянского:

«Хиропракты видят в манипуляционной терапии непосредственное воздей­ствие на сублюксированные суставы. Под сублюксацией они понимают заклинивание, фиксацию сустава в экс­тремальном, но физиологическом положении. Указанная патогенетическая ситуация, по данным K. Lewit (1973), должна закончиться эффектом репозиции при соответ­ствующем лечении возвращением в нейтральное поло­жение (суставных поверхностей). Такой эффект, однако, наблюдается лишь в суставах краниовертебральной области. В других же отделах репозиционный эффект, если он и имеется при таком варианте сублюксации, не сопровождается восстановлением функции или дру­гим существенным клиническим результатом».

Более того, хиропрактика, остеопатия, краниосакральная те­рапия, ПИР (постизометрическая релаксация) и другие, в том числе и некоторые народные методы и способы «лечения» позвоночника, по сути своей направлены на срыв адаптативных механизмов. При дегенеративно­дистрофических процессах в межпозвонковых дисках применение таких методов неизбежно ведёт к более бы­строму прогрессированию данной патологии.

Однако, как в далёком XIX веке, так и в нынешнем XXI веке существует немало принципиальных за­щитников мануальных методов лечения. Вот, к при­меру, высказывание академика, профессора Алексея Александровича Коржа и его соавторов (на которое активно ссылаются и по сей день), сделанное ещё в 1980 году в аналитическом обзоре на данную тему:

«…больному безразлично, знает ли врач, каким обра­зом он устраняет боль и обоснованны ли его действия научно. Ему нужен результат действия — избавление от болей».

В связи с этим хотелось бы задать соот­ветствующие вопросы непосредственно пациенту. Вам действительно безразлично, знает ли врач, что он де­лает с вашим позвоночником? Знает ли врач, что бу­дет с вашим здоровьем после его манипуляций через месяц, через год? Или вам действительно всё равно, что с вами будет потом и какую цену придётся платить за временное облегчение болей?

Ряд пациентов, из-за отсутствия своевременной информации, уже ответили на эти вопросы своим печальным опытом и подорванным здоровьем. Предлагаю вашему вниманию ознакомиться с некоторыми материалами из моего документального медицинского архива.

Началась данная история с того, что вследствие раз­вития протрузии и эпидурита у пациента появились боли в поясничном отделе позвоночника. По совету зна­комых он обратился в центр мануальной терапии. Врач данного центра (мануальный терапевт), осмотрев его и выслушав жалобы, отправил на МРТ-обследование (№69). Исходя из результатов обследования, тот же врач назначил пациенту 12 сеансов мануальной тера­пии. Уже после четвёртого сеанса у больного появи­лась резкая боль в ноге и онемение. Сделали повторное МРТ (№70). Мануальный терапевт ознакомился с его результатом, направил данного пациента в нейрохи­рургию (но это уже другая история).

На первом МРТ №69 отчётливо было видно, помимо протрузии, наличие эпидурита. Следовательно, этот пациент нуждался в медикаментозной терапии под контролем невропатолога, к кому и следовало бы на­править больного после МРТ-обследования. В данном случае категорически нельзя было лечить методами вытяжения или мануальной терапии. Ведь при при­менении данных методов результат можно было легко спрогнозировать! Опять-таки это показательный слу­чай, когда «специалисты» посылают человека на МРТ, однако оценивают снимки непрофессионально. В про­тивном случае они могли бы составить элементарный прогноз последствий своего «лечения». Кстати, боль­шинство подобных «специалистов» оказывают лишь единовременную помощь и не отслеживают здоровье пациента на протяжении как ближайшего, так и отда­лённого периодов времени (месяцев, лет) после своего лечения.

Что же касается этого случая, то не думаю, что данные специалисты сделали эти манипуляции умыш­ленно, ради наживы на здоровье этого человека. Скорее всего — по незнанию азов вертебрологии и соответ­ственно выбора метода лечения. Это и привело к тому, что теперь жизнь пациента значительно осложнилась, а здоровье после такой «помощи» несоизмеримо усугу­билось.

«Ne noceas, si juvare nоn рotes» — «Не вреди, если не можешь помочь».

Следующий случай свидетельствует о том, как до сих пор живы некоторые изначальные традиции американ­ской школы «народных мануальщиков XIX века».

Данный пациент, решив избавиться от болей в спине, обратился за помощью к «костоправу». Но, как оказалось впоследствии, от костоправа там было, как говорится, только одно название. Этот «специалист», американского образца XIX века, ощупав пациента, сказал, что выпал диск и что сейчас он его вправит. Положив пациента на пол (на живот), начал пооче­рёдно поднимать ноги, одновременно надавливая на по­ясницу, потом, положив на бок, провёл «скручивание». Таким образом, выполнив несколько манипуляций из «набора» обычной мануальной терапии, перешёл к «собственным разработкам». Он попросил пациента сесть на пол и вытянуть вперёд ноги, а поясницу про­гнуть назад. Потом начал резкими, сильными толч­ками давить ему на плечи. Затем, попросив пациента подняться и, обхватив его руками под мышками, при­поднял и сильно встряхнул. После данных манипуля­ций этот «специалист» по-деловому объявил, чтобы пациент пришёл на следующий день ещё для одного такого же сеанса.

После второго сеанса боли у пациента усилились. Он обратился в районную больницу. Участковый травматолог направил больного на МРТ. Но вопреки здравому смыслу пациент отправился с результатами обследования (МРТ №71) не к травматологу, а опять к тому же «костолому». Тот, внимательно посмотрев снимки, сказал, что ему «всё ясно», грыжа межпозвон­кового диска «выпала вовнутрь, в живот» и что «обычно хватает одного-двух сеансов, но тут дело серьёзное и просто необходимо провести ещё один, а может и два сеанса».

Пациент, по наивности своей, согласился. Всё повторилось как и в первые два раза, только этот «специалист» значительно усилил силу своего воздей­ствия, когда посадил его на пол и начал толчками да­вить на плечи, очевидно, чтобы диск уж точно «вышел из живота и зашёл куда надо». Это называется: «сила есть, ума не надо». После нескольких таких толчков пациент почувствовал резкую боль («как разряд тока»), прошедшую от копчика до головы, ноги онемели. Через несколько дней у данного больного развились тазовые нарушения. Сделали повторное МРТ №72. Результат более чем удручающий: компрессионный перелом тела позвонка L₂, секвестрированная грыжа межпозвонкового диска в сегменте L_V-S_I, абсолютный стеноз спин­номозгового канала.

Причина этой трагедии в элементарной безграмот­ности, причём не только того «аборигена-специалиста» образца XIX века, а и самого пациента. Ведь порой даже элементарные знания или хотя бы наличие здравого смысла одной из сторон способны уберечь человека от совершения роковой ошибки, повлекшей за собой тяжёлые последствия.

Вот ещё один аналогичный случай с той лишь раз­ницей, что такого же уровня «специалист», проводив­ший схожие манипуляции с пациенткой, именовал себя не «костоправом», а «мануальным терапевтом». Но здесь как в математике: «от перемены мест слагае­мых значение суммы не меняется».

Следующий пример наглядно показывает, как уже два разных мануальных терапевта участвовали в ле­чении пациента и, соответственно, какие результаты показали МРТ-обследования.

Весной 2001 года данный пациент почувствовал боли, скованность в поясничном отделе позвоночника. Друг посоветовал «хорошего мануальщика». После первого курса (12 сеансов) пациент, по его выражению, «просто летал», однако через два месяца «крылья под­резало». Прошёл ещё курс мануальной терапии, стало легче, но боли полностью не прошли. Осенью того же года повторил курс лечения, боли только усилились, однако лечение продолжил.

В январе 2002 года пациенту сделали МРТ (№77). Мануальный терапевт, проводивший данное лечение, ознакомившись с результатами обследования, объ­яснил, что в связи с наличием протрузий и грыжи межпозвонковых дисков дальнейшее применение ма­нуальной терапии противопоказано, а также противо­показаны вытяжение позвоночника, йога, интенсивные нагрузки и т. д. В общем-то дал рекомендации, на удив­ление, довольно грамотные. Только непонятно в таком случае, почему он до лечения не провёл диагностиче­ское обследование пациента и почему продолжал применять мануальную терапию после явного ухудшения состояния пациента?!

После медикаментозного лечения в стационаре самочувствие пациента улучшилось. В дальнейшем, по мере необходимости, он подлечивался амбулаторно и два раза лежал в стационаре. После очередного обо­стрения в 2007 году сделали МРТ (№78), на котором наблюдалось прогрессирование дегенеративного про­цесса, но довольно умеренное. Новый год (2010) дан­ный пациент встречал в кругу друзей, где уже другой друг расхвалил ему ещё одного специалиста в обла­сти мануальной терапии, который за два сеанса «под­нял» его жену. Четвёртого января прошёл один сеанс у этого «специалиста». По словам пациента, ему «стало легче». Пятого января он прошёл ещё сеанс у данного специалиста. Вначале было «легко, хорошо», но вече­ром того же дня почувствовал боли. Утром встать уже не смог.

Сделали МРТ (№79), диагностировали секвестри­рованную грыжу межпозвонкового диска в сегменте L_IV-L_V. Надеюсь, что вы, уважаемый читель, уже сами понимаете, что применение мануальной терапии в ка­честве лечения данной патологии было серьёзной ошибкой, которая привела к значительным осложне­ниям. Но тем не мение, этот случай очень показателен в плане адаптативных механизмов и компенсаторных возможностей организма и того, что происходит в слу­чае их срыва. Всё-таки с 2002 года по 2007 дегенера­ция развивалась под «контролем» и если бы не «друзья» с их «медвежьей услугой», то возможно не было бы та­ких последствий.

В чём причина в данном случае резкого образо­вания секвестрированной грыжи межпозвонкового диска? Основная причина таится в срыве адаптивных механизмов. Дегенерация в межпозвонковых дис­ках развивается как бы по спирали, где на каждом её витке срабатывают защитные (адаптивные) меха­низмы. Организм постепенно включает данные меха­низмы, которые «тормозят» и берут под контроль этот процесс. Затем подключаются компенсаторные меха­низмы. Так происходит адаптация и компенсация, по­степенно приспосабливающая организм уже к новым условиям существования. Однако когда происходит срыв адаптивных механизмов (мануальная терапия, вытяжение и т. д.), влекущий за собой нарушение ком­пенсаторных возможностей организма, то дегенерация развивается уже не по спирали, а по прямой — про­исходит её стремительное, бесконтрольное и неуправ­ляемое развитие.

Следующий пример в продолжение нашей темы, как пациент поддался рекламе и обратился к ману­альному терапевту, который гарантировал «полное избавление от болей». Данный пациент по профес­сии строитель. Испытывал периодические боли в поясничном отделе позвоночника с 1996 года. Неоднократно проходил медикаментозное лечение под наблюдением невропатолога. Диагностические обследования позвоночника в этот период лече­ния не проводились. В августе 2002 года во время санаторно-курортного лечения, по назначению леча­щего врача, прошёл курс вытяжения позвоночника, после которого началось обострение, появилась боль и онемение в правой ноге. Во время стационар­ного лечения в неврологическом отделении провели МРТ-обследования (МРТ №80) и порекомендовали проконсультироваться у нейрохирурга. Пациент проконсультировался у нейрохирурга, но от предложенной операции отказался.

Под контролем специа­листов лечился медикаментозно. В марте 2010 года, соблазнившись рекламой, данный пациент решил «навсегда избавится от болей в позвоночнике» и обратился к мануальному терапевту, который гаранти­ровал «полное избавление от болей». Результатом этого «гарантированного лечения» (результат отобра­жен на МРТ № 82) стала секвестрированная грыжа межпозвонкового диска и, естественно, значитель­ное ухудшение самочувствия данного пациента.

Так что если вы увидите многообещающую рекламу, в которой говориться, что специалисты занимаются безоперационным лечением грыж, то надо понимать, что лечением-то они занимаются, но вылечивают ли? Это вопрос. А для того чтобы убедиться в искренности намерений специалистов подобных медицинских цен­тров, необходимо прежде всего ознакомится не только с отзывами о субъективных ощущениях их пациен­тов, но и с объективными результатами обследования, зафиксированными на МРТ-снимках, к примеру до и после лечения их пациентов с аналогичными заболе­ваниями, а также, по возможности, результатами от­даленных последствий такого лечения.

Типичными травмами в качестве последствий ману­альных методов воздействия на позвоночник является гемартроз (от греч. haima — «кровь», arthron — «су­став») дугоотростчатых суставов, то есть кровоизлия­ние в полость дугоотростчатых суставов.

К сожалению, такие осложнения после мануальной терапии встречаются довольно часто.

Их причина ба­нальна — всего лишь попытка мануального терапевта устранить у пациента так называемую сублюксацию или «функциональный блок». Зачастую результат такого воздействия — кровоизлияние в полость травми­рованных дугоотростчатых суставов. Напомню, что внутренний слой суставной капсулы дугоотростчатых суставов имеет множество синовиальных ворси­нок, богатых кровеносными сосудами. После травмы, когда кровь заполняет полость суставов, у пациента возникает боль, ограничение и болезненность движе­ний вплоть до утраты способности пациента самостоя­тельно передвигаться.

Вроде бы уже XXI век, однако до сих пор происхо­дят столь досадные инциденты, наносящие вред здо­ровью пациента. В чём причина? Не зря я упомянул, что теория «сублюксаций» школы хиропрактиков XIX века жива и до сих пор на ней пытаются построить тео­рию мануальной терапии. Но эти попытки безуспешны и будут таковыми в дальнейшем, поскольку это равно­сильно «построить дом на песке». Напомню, что данное выражение стало известным благодаря евангельской притче о «человеке безрассудном», построившем «дом свой на песке» (Матф. 7: 26-27), где говорится о по­следствиях такого безрассудного поступка — «и пошёл дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое». Такие же катастрофические последствия, но только применительно к здоровью пациента, уже наблюда­ются и здесь как расплата за применение мануальной терапии, которая даже теоретически несостоятельна.

Мануальная терапия. Так в чём конкретно заключается «корень зла»?

Если вы прочтёте несколько разных руководств по мануаль­ной терапии, то заметите, что практически во всех этих книгах делается акцент на том, что во время проведения манипуляции по устранению сублюксации обязательно должен быть хруст (щелчок), это якобы говорит о пра­вильности проведённой манипуляции. Вот и крутят ма­нуальные терапевты, пока не хрустнет.

Более того, некоторые мануальные терапевты с гор­достью отмечают тот факт, что во время скручива­ния или другой манипуляции, после того как «что-то хрустнет», во многих случаях пациент отмечает значи­тельное облегчение боли (и это тоже факт). На вопрос удивлённого пациента: «Что же произошло в позвоноч­нике?», как правило отвечают:

«Это диски становятся на место».

Не стоит ожидать от таких мануальных те­рапевтов рационального ответа на свой закономерный вопрос, поскольку по их первоначальному ответу по­нятно, что они сами толком не знают, что конкретно происходит в позвоночнике благодаря таким манипу­ляциям. В книгах, по которым они обучались, было написано чёрным по белому, что должен быть хруст, после которого больной испытывает облегчение (есте­ственно, временное). Это произошло. Чего же от «мануальщика» требовать более?

Мануальная терапия. Но какова на самом деле природа такого хру­ста? Почему пациент после хруста испытывает лёгкость?

По первому вопросу существует много пред­положений и догадок вплоть до таких, как современ­ная теория «вспенивания», высказанная британскими медиками, согласно которой во время манипуляции при резком растяжении ткани сустава, падения внутри него давления происходит «вспенивание» внутрису­ставной жидкости и пузырьки, лопаясь, создают этот специфический звук. На самом деле всё происходит несколько иначе. Просто британские медики в своей капиталистической стране не имели таких возмож­ностей, которые имели некоторые медики в бывшем социалистическом Советском Союзе (на тот момент одной из лидирующих в мире стран по передовым на­учным технологиям). Поэтому им пришлось заново изобретать «колесо», не зная, что уже давно изобретён «велосипед». В своё время, когда я досконально изучал методы мануальной терапии, эффекты воздействия данного метода и последствия, меня также заинтере­совала природа данного явления. Благо в советские времена (когда медицина для населения была бес­платная, а у медиков и учёных тяга к знаниям только поощрялась) у меня были возможности заниматься лабораторно-экспериментальными исследованиями, в том числе исследовать причину акустического эф­фекта вследствие травматизации капсулы сустава.

Механизм возникновения хруста в дугоотростчатых суставах заключается в следующем

Во время манипуляции в данном суставе вначале при макси­мальном сближении суставных поверхностей с одной стороны сустава возникает зона локального напряже­ния. Для тех, кому трудно представить этот процесс вследствие отсутствия соответствующего опыта или наглядного анатомического пособия, приведу образное сравнение. Представьте себе, что ваша комната — это герметически замкнутая суставная полость дугоотростчатого сустава (вид изнутри), выстланная си­новиальной мембраной (как вы помните, снабжённой множеством синовиальных ворсинок, богатых крове­носными сосудами). Потолок и пол — это суставные поверхности данного сустава. А стены комнаты — это стенки суставной капсулы, которая обладает опреде­лённой степенью эластичности, достаточной для того, чтобы демпфировать (нем. dampfen — приглушать) нагрузки, но в то же время обладает и прочностью, удерживая суставные поверхности по отношению друг к другу. Вместо воздуха в данной комнате всё до ка­пельки заполнено несжимаемой, прозрачной, жел­товатой синовиальной жидкостью (синовия; от греч. syn — «вместе», лат. ovum — «яйцо»). Она увлажняет суставные хрящевые поверхности (в нашем случае по­толок и пол), а также внутреннюю оболочку сустав­ной сумки (стены комнаты). Жидкость находится под определённым давлением, которое с одной стороны гасит нагрузки, с другой — не позволяет суставным поверхностям (в нашем образном примере, полу и по­толку) сомкнуться, плотно удерживая их на опреде­лённом расстоянии друг от друга, но сохраняя при этом их функциональную подвижность, что позволяет совершать движение сустава. То есть обеспечивает амортизацию сустава и его подвижность.

Так вот, во время манипуляций мануального тера­певта (внешней силы, воздействующей на потолок) происходит сдавление суставных поверхностей с одной стороны (в нашем образном сравнении потолок, к при­меру с левой стороны комнаты, прижимается к полу). Жидкость, естественно, по законам физики, смеща­ется в противоположную от локального напряжения сторону, слегка выпячивая соответствующую стенку суставной капсулы (правую стенку комнаты). Затем, с ещё большим усилием и с определённым напряже­нием мануальный терапевт начинает резко перемещать нагрузку в другую сторону (внешняя сила, прижимаю­щая потолок к полу, перемещается слева направо). В момент манипуляции сустав «перекатывается» через несжимаемую внутрисуставную жидкость, перенося локальное напряжение в противоположную сторону данного сустава (к правой стенке комнаты). В этот момент жидкость соответственно перемещается под большим давлением на большой скорости в противопо­ложную сторону (от правой стенки комнаты в левую), ударяясь о стенку капсулы (левую стенку) и растяги­вая её. В момент гидроудара при значительном про­гибе суставной капсулы и получается характерный хруст — образовавшаяся звуковая волна (в слышимом человеческим ухом диапазоне частот). Напомню, что гидравлический удар образуется из-за резкого скачка давления в данной жидкости и вызван очень быстрым изменением скорости потока этой жидкости за очень малый промежуток времени.

Именно такой гидро­удар с характерным звуком, образовавшийся по­сле соответствующих манипуляций мануального терапевта и порождает микротравматизацию суставной капсулы с микронадрывами, участками перерастяжения, микротрещинами (в том числе с участками кровоизлияния, которые хорошо видны в лабораторных условиях под микро­скопом на соответствующих образцах данной ткани). А при значительных кровоизлияниях это уже можно наблюдать при диагностическом обследовании (МРТ).

Для общего понимания самого этого явления про­веду образную параллель акустического «хлопка» с ме­ханизмом встряхивания какой-либо плотной ткани, к примеру ковра, подстилки и так далее. То есть, когда два человека берутся за углы ткани с противополож­ных сторон, затем поднимают ткань вверх, сближая руки, а потом резко опускают ткань, разводя руки в сто­роны. В результате происходит своеобразный хлопок ткани. Чем больше и резче будет сделан прогиб данной ткани, тем чётче будет слышен звук хлопка в воздухе. Так и в случае прогиба стенки суставной капсулы, ко­торая играет важную роль при образовании звуковой волны в жидкой среде.

Далее внешнее давление мгновенно снимается (после характерного хруста действия мануального терапевта прекращаются). Часть жидкости в суставной капсуле от ударной волны начинает двигаться в направлении, обратном первоначальному направлению движения жидкости, а другая часть всё ещё следует за основным потоком внутри сустава. В этот момент молекулы стал­киваются, образуя своеобразные микрозавихрения, порождающие микроскопические пузырьки (согласно явлению кавитации), которые и увидели британские коллеги, посчитав их причиной хруста. Кавитация (от лат. cavitas — пустота) — это образование в капель­ной жидкости полостей, заполненных газом, паром или их смесью (так называемых кавитационных пузырьков, или каверн), вследствие местного понижения давле­ния в жидкости, которое может происходить либо при увеличении её скорости (гидродинамическая кавита­ция), либо при прохождении акустической волны боль­шой интенсивности во время полупериода разряжения (акустическая кавитация). В физике известен эффект разрушительного действия кавитации (например, на по­верхность гидротурбин, гребных винтов, акустических излучателей и др.), когда кавитационный пузырёк, пере­мещаясь с потоком жидкости в область с более высоким давлением (или во время полупериода сжатия), быстро сокращается (захлопывается), что сопровождается зву­ковым импульсом. Если явление кавитации развивается так, что в случайные моменты времени возникает и со­кращается сразу множество пузырьков, то возникает сильный шум.

Однако в нашем случае данные микроскопические пузырьки в суставной капсуле образуются весьма в ма­лом количестве, к тому же они, не успевая возникнуть, почти сразу же и исчезают, поэтому эти пузырьки ни­как не могут служить причиной возникновения звуко­вой, ударной волны такой силы. В противном случае, если «пузырьковая теория» возникновения звуковой волны была бы верна, то характерный хруст воспро­изводился бы сразу же после данной манипуляции при повторе действий. Однако в действительности звука в этом случае не наблюдается, хотя и происхо­дят те же явления гидроудара и кавитации. Почему? Да потому, что после первичного гидроудара (когда рецепторы капсулы передали информацию об этом со­бытии), происходит ответное спазмирование данного участка, соответственно стенки капсулы в этот момент уже напряжены и нет такого значитель­ного прогиба суставной капсулы, как было перво­начально до первой манипуляции. Поэтому подобный хруст сразу же после манипуляции повторить невоз­можно. Необходимо определённое время для того, чтобы спало напряжение капсулы. Кроме того, если бы «пузырьковая теория» была верна, то выделилась бы такая энергия, которая бы разрушила сустав. В этом случае мануальному терапевту хватило бы одной-двух манипуляций, чтобы человек навсегда остался без данных суставов.

Однако природа весьма продуманно и предусмо­трительно создавала живые системы. Суставная капсула — это удивительное её творение, которому не чужды законы физики. Однако всё происходит в таких рамках, что позволяет суставу не только вы­держивать значительные нагрузки, но и при этом относительно безопасно осуществлять свои пря­мые функции. Если брать явление кавитации в су­ставной капсуле, то оно образуется не только при вышеприведённом воздействии, но, например, при резких наклонах туловища, при прыжках с высоты, при резком подъёме тяжести и так далее. Но харак­терный звук «хруста» (щелчка) при данных явлениях отсутствует. Ошибка британских коллег заключа­ется в том, что они изучали этот процесс на смоде­лированном приборе, изображающем физиологию сустава при сгибах и растяжении. Однако физика живого сустава гораздо более сложная, чем знания человека (при всём к нему уважении), сконструиро­вавшего данный прибор.

Замечу, что хруст суставов бывает разный. Подобное явление, только в несколько других масштабах и иных физических расчётах, происходит при хрусте фалан­гами пальцев. Причём, так же как и в вышеописанном случае, после данного акустического эффекта вторая попытка проделать то же самое сразу с тем же паль­цем не будет иметь успеха вследствие естественных физических законов. Ведь сразу после «хруста» воз­никает микротравматизация капсулы сустава, что вызывает её временное напряжение. В народе доста­точно любителей «похрустеть косточками». Однако, если вы слышали рекомендации от старшего поколе­ния о том, что хрустеть суставами вредно, то теперь, надеюсь, ознакомившись с данным процессом более обстоятельно, сами понимаете, что это действительно вредно. Привычка насильно «восстанавливать» таким образом суставные поверхности чревата дестабили­зацией сустава, дополнительной нагрузкой на него, вывихами, подвывихами и другими неприятностями, особенно у тех, кто предрасположен к артритам. Так что берегите свои суставы от необдуманных действий вашей головы и может быть они прослужат вам дол­гую, исправную службу.

Мануальная терапия. ЭКСПЕРИМЕНТ

Для лучшего понимания последствий применения метода мануальной терапии при лечении дегенеративно­дистрофического процесса, а также непосредственно тех процессов, которые происходят в дугоотростчатых суставах позвоночника после «устранения сублюксации», предлагаю вашему вниманию ознакомиться с одним из показательных экспериментов, который приведён ниже и описан в свободной форме.

Целью данного эксперимента являлось установ­ление объективных изменений, визуально наблю­даемых на МРТ-снимках у пациента (волонтёра) с выраженным дегенеративно-дистрофическим про­цессом в межпозвонковых дисках поясничного от­дела позвоночника, осложнённого спондилоартрозом дугоотростчатых суставов, при лечении методом мануальной терапии.

Пациент: мужчина, 49 лет. Впервые почувствовал боли в поясничном отделе позвоночника в возрасте 19 лет во время прохождения срочной службы в армии. Потом обострения бывали один раз в два-три года, как правило, осенью или весной. Последние несколько лет обострения стали частым явлением, а боли — более выраженными и продолжительными. В качестве ле­чения больной выбрал метод лечения мануальной те­рапией. До этого лечение данного пациента методами мануальной терапии или вытяжения позвоночника не проводилось.

Мануальный терапевт: врач, занимающийся част­ной практикой, стаж работы в качестве мануального терапевта — 17 лет.

Диагностическое обследование позвоночника пациента производилось на МРТ-оборудовании: SIEMENS «MAGNETOM CONCERTO» 0,2 Т (магнит­но-резонансный томограф на основе использования постоянного магнита с напряжённостью поля 0.2 Тл с трёхсторонним доступом к пациенту).

ПЛАН ПРОВЕДЕНИЯ ЭКСПЕРИМЕНТА

1. Провести МРТ-обследование поясничного отдела позвоночника до лечения методом мануальной терапии.
2. Провести МРТ-обследование сразу после проведе­ния лечения методом мануальной терапии.
3. Провести МРТ-обследование после трёх сеансов мануальной терапии, с равным интервалом времени между сеансами (24 часа).

РЕЗУЛЬТАТ ЭКСПЕРИМЕНТА

Во время проведения манипуляций мануальным те­рапевтом пациент слышал характерный «хруст» в ду­гоотростчатых суставах позвоночника. Мануальный терапевт пояснил, что данный «хруст» говорит о том, что соотношения суставных поверхностей в дугоотростчатых суставах восстановлены, сублюксация устранена. Пациент также отметил, что после сеанса мануальной терапии он почувствовал явное облегче­ние боли, лёгкость, подъём настроения.

Объективно положительных изменений при визуальном сравнении МРТ-снимков до и после про­ведения лечебного сеанса мануальной терапии не на­блюдается. Стеноз фораминальных отверстий без изменений, соотношения суставных поверхностей дугоотростчатых суставов — без изменений.

Объективно отрицательные изменения при визуальном сравнении МРТ снимков до и после про­ведения лечебного сеанса мануальной терапии наблю­даются и проявляются кровоизлиянием в полость дугоотростчатых суставов в сегментах L3–L4, L4–L5, L5–S1.

Объективно положительных изменений при визуальном сравнении МРТ-снимков до и после про­ведения трёх лечебных сеансов мануальной терапии не наблюдается.

Объективно отрицательные изменения при визуальном сравнении МРТ-снимков до и после про­ведения трёх лечебных сеансов мануальной терапии наблюдаются и проявляются значительным кро­воизлиянием в полость дугоотростчатых суста­вов в сегментах L_III-L_IV, L_IV-L_V, L_V-S_I.

Для лучшего визуального сравнения приводятся со­ответствующие увеличенные фрагменты (МРТ №91, МРТ №92, МРТ №93) снимков МРТ (МРТ №88, МРТ №89, МРТ №90), на которых наблюдаются фо­раминальные отверстия и дугоотростчатые суставы сегментов LIII-LIV, LIV-LV, LV-SI.

Вывод: исходя из объективного визуального на­блюдения, согласно снимкам МРТ-обследования и их сравнения, можно сделать вывод, что примене­ние мануальной терапии в данном конкретном случае положительных изменений не дало. Кровоизлияние в полости дугоотростчатых суставов пояснич­ного отдела позвоночника после применения ману­альной терапии можно считать отрицательным результатом.

Это одно из десятков таких исследований, которые я провёл в своё время, когда изучал последствия раз­личных воздействий на позвоночник методами мануаль­ной терапии. В большинстве случаев после подобного «устранения сублюксации» происходит кровоизлия­ние в полость дугоотростчатых суставов. У других ис­следователей, насколько мне удалось выяснить, также имелись аналогичные результаты. Более того, такой процесс наблюдался и при смертельных травмах, ко­торые были зафиксированы при проведении аутопсии (патологоанатомическая или судебно-медицинская процедура посмертного вскрытия человека, с целью установления причины смерти).

E. Emminger (1967), также упоминавший о подобных случаях, основываясь на морфологических исследований, пишет:

«…устране­ние мануальным путём сублюксации сопровождается надрывом капсулы, кровоизлиянием в богато кровос­набжаемые периартикулярные ткани».

Так что манипу­ляции мануального терапевта, при которых происходит хруст вашего позвоночника, — это далеко не безопас­ная процедура для организма. Помните об этом, когда на вашем жизненном пути повстречается «мануальщик образца XIX века» и будет вам рассказывать о том, что ваши «диски таким образом стали на место», «суставы восстановлены» и «сублюксация устранена».

Теперь давайте разберёмся, почему во время мани­пуляции мануального терапевта после хруста (в боль­шинстве случаев) пациент испытывает необычайную лёгкость, почти эйфорию, после которой «проходит боль», «улучшается настроение» и так далее.

Ответ простой: виновниками такого внезапно нахлынувшего состояния «облегчения боли» являются в основном эндорфины и энкефалины — биологически ак­тивные химические соединения с морфиноподобным действием, которые вырабатываются, в том числе при стрессах, и являются природными опиоидными пепти­дами, проще говоря «природными наркотиками».

Как происходит данный процесс?

Обратимся к на­блюдениям учёных за удивительно сложным, до конца ещё не изведанным миром биохимии организма, в частности к нейробиохимическим исследованиям. Однако вначале напомню следующую информацию. Как вам уже известно, в повседневной жизни, когда человек ходит, бегает, прыгает, поднимает тяжести, сгибает и разгибает туловище, в позвоночнике вся на­грузка распределяется только на три опоры в каждом позвоночно-двигательном сегменте: межпозвонковый диск и два дугоотростчатых сустава. Межпозвонковый диск, несмотря на то, что имеет сложную структуру, как химическую, так и механическую, практически не имеет нервных окончаний. В отличие от него дуго- отростчатые суставы весьма хорошо иннервированы, то есть снабжены, как вы помните, механорецепторами (от греч. mechane — машина; рецепторы, воспринима­ющие механические раздражения извне), ноцицепторами (рецепторами боли; приставка ноци-, обозначает боль или какое-либо повреждение), проприоцепторами (лат. proprius — собственный, лат. receptor — прини­мающий; раздражаются при сокращении, напряжении или растягивании мышц) и так далее. Можно сказать, дугоотростчатые суставы просто «напичканы чувстви­тельными датчиками», которые реагируют на измене­ния химического состава, температуры, механического давления, растяжения и другие раздражения, а также на их интенсивность.

А теперь вспомните механизм возникновения хру­ста и его последствия (кровоизлияние в полость ду­гоотростчатых суставов) и представьте себе, что это событие означает для весьма чувствительных по своей природе рецепторов («датчиков»). Ведь у последних нет «глаз» и они не видят, были ли это манипуляции мануального терапевта или воздействие дубиной по позвоночнику. Они всего лишь чётко реагируют на ситуацию. Для рецепторов это событие граничит с воздействием экстремальных факторов. Оно сиг­нализирует о нарушении функционального баланса, который ведёт к срыву адаптивных механизмов. Для нервных окончаний даже микрокровоизлияние в по­лость дугоотростчатых суставов равносильно местной аварийной ситуации в данном участке организма!

В связи с этим событием рецепторы моментально по­сылают сигналы в головной и спинной мозг. Напомню, что нервная система обеспечивает очень быструю связь между отдалёнными друг от друга частями тела и по своей сложности гораздо превышает даже весьма непростую иммунную систему организма. Мозг, при­няв информирующие афферентные импульсы (лат. afferens — приносящий), расшифровав их, создаёт и посылает ответные управляющие эфферентные импульсы (от лат. efferens, efferentis — выносящий) по запуску новой «программы» для данного участка, ликвидации последствий. В том числе «включается» повышенная защита от стрессорных повреждений и запускается механизм активной выработки регуля­торных пептидов нервной ткани, в том числе энкефа- линов и эндорфинов с целью уменьшения болевых ощущений.

Энкефалины и эндорфины (эндогенные опиатные пептиды) синтезируются в нейронах головного мозга (преимущественно в лимбической системе, гипо­физе, гипоталамусе), некоторых клетках кишечника, а также имеются в спинном мозге (содержащем также опиатные рецепторы, проводящие пути, участвующие в передаче болевых импульсов). Данные нейропептиды обладают способностью функционировать в качестве нейромедиаторов, нейромодуляторов, уменьшать боль (морфиноподобным анальгезирующим действием), влиять на эмоциональное состояние, поведенческие реакции. Биосинтез пептидов осуществляется под кон­тролем центральной нервной системы (ЦНС), поэтому эти биорегуляторы поступают в кровь или спинномоз­говую жидкость по мере необходимости.

Повышенный выброс опиоидных пептидов (являю­щийся ответом организма на внешнее воздействие, которое повлекло за собой нарушение функциональ­ного баланса) вызывает состояние эйфории, резкого улучшения настроения, физического и психического «благополучия», как говорят в народе, состояние «бес­причинной радости». Таким образом возникает защит­ная эмоциональная реакция на стресс, которая всего лишь на некоторый период временно обезболивает или приглушает болевые ощущения в поражённом участке. Продолжительность жизни данных регуля­торных пептидов довольно короткая. Потом происхо­дит их инактивация, деградация (процесс упрощения, обратного развития) и удаление из системы цирку­ляции. Остатки аминокислот, из которых они были в основном построены, вновь используются для других биохимических синтезов в организме. Поэтому чув­ство «облегчения» после соответствующего «хруста», травмирующего суставную капсулу дугоотростчатых суставов, явление временное. Выделение эндогенных опиатных пептидов не избавляет от «старой про­блемы» — дегенеративно-дистрофических нару­шений в позвоночнике!

Согласно нейробиохимическим исследованиям было установлено, что привыкание людей к какому-либо раздражителю (или агенту) связано с из­менёнными уровнями концентрации эндогенных опиатных пептидов в организме.

На основе подоб­ных исследований изучается проблема наркомании, восприимчивость и зависимость от наркотиков. Более того, как я уже упоминал, эндогенные опиат­ные пептиды влияют и на поведенческие реакции. Экспериментальным путём было установлено, что введение данных пептидов (к примеру, в-эндорфина) животным в дозах, которые были меньше, чем необ­ходимы для обезболивания, вызывали у них специфи­ческое поведение. Например, у кошек наблюдались приступы ярости, у крыс — состояние, подобное ка­татонии (психическое расстройство с преобладанием двигательных нарушений).

Любопытен и другой факт. Было замечено, что во время продолжительной непрерывной тренировки, длительных нагрузок, к примеру во время бега (ма­рафонского бега, бега на лыжах и так далее), когда обычно поднимается болевой порог, у бегуна на­чинают вырабатываться эндорфины, вследствие чего появляется необычное состояние эйфории. Выдвигаются разные спорные теории о причинах, по­рождающих выработку этих биорегуляторов. До не­давнего времени одной из доминирующих считалась теория о выработке эндорфинов в качестве ответной реакции организма на выделение адреналина, на боль в мышцах. Однако последние исследования говорят о её несостоятельности. Тогда какова причина? А при­чина в том, что при аналогичных нагрузках гораздо в большей степени, чем мышечная боль, на выра­ботку эндорфинов влияет длительное раздражение чувствительных рецепторов в дугоотростчатых суставах позвоночника! И опять-таки мы возвра­щаемся к тайнам (так до конца и не исследованным) дугоотростчатых суставов.

Высота межпозвонкового диска ещё сохранена, однако уже наблюдается разрушение пульпозного ядра, наруше­ние гидратации и так далее. В общем, явные признаки развития дегенеративно-дистрофического процесса. Конгруэнтность дугоотростчатого сустава пока ещё не нарушена, суставная капсула визуально целая, но с явными признаками травматизации за счёт перерастяжения. Несмотря на такую травматизацию, вслед­ствие нестабильности, выраженную дегенерацию, человек не чувствует боли из-за работы вышеупомяну­тых рецепторов в дугоотростчатом суставе, благодаря сигналам которых запускается механизм выработки эндогенных опиатных пептидов. То есть, получается своеобразный феномен: наблюдается постоянная травматизация, а боли человек не чувствует.

Однако когда, к примеру, речь идёт не только о травматизации дугоотростчатого сустава за счёт перерастяжения суставной капсулы, а о стенозе фораминальных отверстий с ущемлением спинномозгового корешка, то здесь уже пациент чувствует явную боль, поскольку организм не справляется с данной ситуацией. Своей «болью», в качестве сигнала «тревоги», он «даёт знать» человеку о наличии серьёзной проблемы.

Исправление физиологического лор­доза, значительное снижение высоты межпозвон­кового диска в сегменте L5—S1. За счёт сглаживания лордоза суставные поверхности дугоотростчатых су­ставов, подобно створкам раковины моллюска, рас­крываются, суставная капсула растягивается, работа сустава извращается.

В данных случаях в сегментах L5-S1 отмечается значительное снижение высоты межпозвонковых дисков, что приводит к образованию подвывиха в дугоотростчатых суставах, который сопровождается сме­щением верхних суставных отростков нижележащих позвонков кверху и несколько кпереди, стремлением упереться в дужку вышерасположенного позвонка. В нижнем сегменте (МРТ №96) отчётливо видно, что вследствие подвывиха и смещения суставов образу­ется не только стеноз межпозвонкового отверстия, но (что важно) происходит и перерастяжение суставной капсулы. В такой ситуации даже сигналы рецепторов дугоотростчатых суставов уже не в состоянии «пога­сить» возникшую боль.

Так что у организма свои правила и не всегда можно беспечно рассчитывать на . Кстати, в по­пулярной литературе (с лёгкой руки журналистов) часто пишут о том, что эндорфины являются «гормо­нами счастья». Это утверждение не имеет под собой оснований. Эндорфины, так же как и другие подобные вещества в организме, которые открыты на сегодняш­ний день, являются всего лишь химическими соедине­ниями, концентрация которых меняется эпизодически под влиянием внешних или внутренних факторов. Как известно, концентрация гормонов (от греч. hormao — возбуждаю, привожу в движение; биологически актив­ные вещества, выполняющие важные биохимические и физиологические регуляторные функции) подвер­жена периодическим колебаниям, ритм которых может зависеть как от внутренних факторов, так от внешних (в том числе от времени дня, месяца, времени года). Всё это находится под сложным контролем ЦНС.

Конечно, на сегодняшний день некоторые учёные не теряют надежды искусственным путём синтезиро­вать природные наркотики организма. В прессе мусси­руется тема, что в случае успеха это улучшит жизнь людей. Однако данное мнение ошибочно. Это будет способствовать только привыканию и зависимости лю­дей от нового синтезированного «продукта» как от оче­редного наркотика. В конце концов этот эксперимент закончится тем, чем в своё время закончился класси­ческий эксперимент учёных над крысами. В данном опыте в мозг крысам вживляли электроды, стимулиру­ющие определённые участки гипоталамуса, участвую­щие в выработке эндорфинов. Электроды связывались с педалями, нажав на которые грызуны могли самосто­ятельно приводить их в действие. Так вот, крысы, уста­новив связь между педалью (провоцирующей разряд) и удовольствием (выделением эндорфинов), отказы­вались от пищи, питья, размножения, привычной дея­тельности и занимались постоянным нажатием данной педали. Через некоторое время, как факт, эти крысы умирали от жажды или от истощения. Причина такого «крысиного удовольствия» — стимуляция выработки эндорфинов под действием электрических разрядов.

Однако человек — это гораздо более сложно орга­низованное существо, чем животные. Конечно, прорыв науки последнего столетия, успехи нейробиохимиче­ских исследований организма человека бесспорны. И всё же это только начало большого пути. Новые открытия порождают лишь новые вопросы и обнару­живают ещё большие пласты неисследованных гори­зонтов. Современное состояние нейробиохимических исследований можно охарактеризовать лишь как поиск подходов к таким серьёзным проблемам, как работа ин­тегральных функций мозга. Как я уже упоминал, орга­низм человека находится под сложным контролем ЦНС и очень многое в нём зависит от мысли человеческой, природа которой, очевидно, лежит гораздо глубже мо­лекулярной биохимии. Но если когда-нибудь учёным удастся расшифровать и эту тайну человека, то воз­можно общество осознает, почему, к примеру, когда че­ловек бескорыстно творит добро, то чувствует себя по-настоящему счастливым, получает истинное удо­вольствие, удовлетворение от прожитой жизни и это состояние сознания несопоставимо с примитивным удо­влетворением элементарных потребностей организма или эгоистическими удовольствиями. Я почему-то уве­рен, что эти эволюционные открытия в науке в сущно­сти своей окажутся давно забытой древней мудростью, известной в различных очагах древних цивилизаций, сохранивших крупицы знаний для своих потомков — со­временного человечества.

Как говорил Сократ: «В каж­дом человеке — солнце. Только дайте ему светить».

Думаю, что с высоты эволюционных открытий буду­щего науки будут более понятны и поступки людей, ко­торым только кажется, что они совершают добро. Взять хотя бы образ мышления мануального терапевта, скажем так лучшего из представителей этой профессии. Ведь человек действительно искренне верит в то, что он по­могает своему пациенту. Представьте, что чувствует мануальный терапевт после того, как он «убрал» боли, к примеру в поясничном отделе позвоночника своего па­циента. Боли, которые мучили того не один день, а по­рой и не один месяц. Естественно, он будет чувствовать гордость за свой труд и радость за больного, всего лишь устранив сублюксацию в дугоотростчатых суставах позвоночника, ведь он «избавил своего пациента от страда­ний»!

Откуда человеку знать, что от этих манипуляций биомеханика позвоночника данного пациента только усугубилась и что дегенеративно-дистрофические изме­нения теперь будут прогрессировать намного быстрее?

Он ведь даже не догадывался, «творя добро», что изме­нения, привнесённые им в поясничный отдел позвоноч­ника пациента, отразятся даже на положении позвонков в шейном отделе и неизбежно спровоцируют развитие дегенерации и в них. А это, в свою очередь, может спо­собствовать развитию болезней, на первый взгляд вроде и не связанных с позвоночником. Ведь эта информация мануальному терапевту неведома, поэтому он и тешит себя мыслью, что честно отработал свой кусок хлеба. Это, повторяю, относится к лучшим представителям этой профессии — людям, у которых есть желание по­мочь пациентам и разобраться в тонкостях своей про­фессии.

Остальные, как правило, прикрывают своё незнание непомерными амбициями и ссылкой на кори­феев науки, вроде Гиппократа. Так что «виноватых нет, есть пострадавшие». Ведь в теории наука вертебрология — это ещё и целый некрополь различных гипотез. На практике же многие из предположений выглядят вовсе не так, как желали бы видеть теоретики. Вот и получается «чёрный юмор», как сказал Томас Гексли:

«Вечная трагедия науки: уродливые факты убивают красивые гипотезы».

По материалам: Данилов И. М. «Остеохондроз для профессионального пациента». – К.: 2012. – 416 с.: ISBN 978-966-2690-05-7, 978-966-26-9005-7