Банановая угроза. История неравной битвы

Шведский режиссер снял фильм об истории судебной тяжбы никарагуанских рабочих, обвинивших банановую компанию в использовании запрещенных пестицидов, что причинило тяжкий вред их здоровью. Узнав о скором выходе фильма, компания начала угрожать съемочной группе, обрушив на нее всю свою мощь. Мы проследили историю этой неравной битвы с неожиданным финалом.

В 2010 году на экраны вышел документальный фильм Bananas! («Банановая угроза») шведского режиссера Фредрика Герттена. В нём рассказывается об истории судебной тяжбы рабочих с банановых плантаций Никарагуа против компании Dole – крупнейшего производителя бананов в мире. Пищевого гиганта обвинили в применении запрещенных пестицидов.

Фредрик Герттен
Фредрик Герттен

Фильм начинается со слов:

«Пестициды бросают тень смерти на все восточные районы Никарагуа. Ради увеличения прибылей на банановых плантациях используют тонны пестицидов, невзирая на последствия для людей. Плантации обеспечивают работой, но кроме того они источник медленной смерти. На треть стоимость каждого банана состоит из затрат на пестициды, которыми их обильно удобряют. Во всем мире люди, работающие на банановых плантациях, страдают и умирают из-за ущерба, который наносят здоровью эти опаснейшие химические вещества. Пестициды – это рак, почечная недостаточность, бесплодие».

Хуан Домингес
Хуан Домингес

Главный герой фильма – адвокат Хуан Домингес, адвокат, специализирующийся на возмещении убытков, связанных с производственными травмами. Картина рассказывает о его битве с крупнейшими корпорациями Dole (Dole Food Company) и Dow Chemicals, ставшей самым громким делом в карьере Домингеса. Работники рассказывали Домингесу, как в конце 70-х годов прямо на полях, где они трудились, распылялся пестицид DBCP (фумазон), что в итоге сделало многих мужчин бесплодными.

Смотреть фильм Банановая угроза. Часть 1

Смотреть фильм Банановая угроза. Часть 2

Смотреть фильм Банановая угроза. Ответный удар

Банановая угроза. Часть 1.

Никарагуа

Люди умирают каждый день в деревнях, пестициды бросают тень смерти на все восточные районы Никарагуа. На банановых плантациях, используют тонны пестицидов, ради увеличения прибыли и производства, не взирая на последствия для людей. Плантации обеспечивают работой, но кроме того, они и источник медленной смерти.

“Мой отец, всю жизнь трудился на банановых плантациях. Отец активно боролся за компенсацию жертвам нимагона. Он всегда рассказывал о своих товарищах, которые умерли от побочных эффектов, и никогда не терял надежды”.

Хуан Домингос

Я был адвокатом по травмам, брал дела в основном малоимущих людей, которые не могли позволить себе адвоката. Мы берем дела на таких условиях, если я не выиграю, то не беру вознаграждение. Как только я открыл юридическую контору, сразу же дал рекламу. Практически с первого дня я беру вознаграждение в размере 400$. У меня есть секретарша, приемный покой, и я веду все дела по-своему.

Примерно пять лет назад, я посмотрел репортаж CNN из Чинандего. Они расследовали применение пестицида дибромахлорпропана. Я решил сначала сам все проверить. Я считаю, что это самое большое мое дело.

Мы встречались с работниками плантаций, лидерами профсоюзов, местными юристами. Они приходили ко мне в отель, искали меня, потому что известия в провинции быстро распространяются.

  • «Приехал юрист из США, говорит по-латински, а с ним еще команда любезных социальных помощников, которые тоже говорят по-испански».

Похоже, что мы будем участвовать в этом деле. У меня не было раньше опыта ведения таких дел, мы будем вести его.

Интервью с работником одной из плантаций.

  • На какой плантации Вы работали?
  • Канделария.
  • Кандерария? Вы там спали?
  • Да.
  • Вы работали мачете, или грузили в мешки?
  • Работал мачете.
  • Когда вы работали, жидкость капала Вам на голову и одежду?
  • Да, яд был там, потому что они разбрызгивали его в воздух.
  • Разбрызгивали?
  • Да, и он капал с листьев.
  • И попадал на одежду?
  • Да.
  • И фомазон также попадал Вам на тело?
  • Верно.

Более десяти тысяч работников на банановых плантациях утверждают, что им причинил вред DBCP, более известный как нимагон и фомазон.

DBCP производился компанией Dow Chemical, давно было известно, что он вызывает побочные эффекты: рак, болезни почек, и другие проблемы для здоровья. В 70-е годы он был запрещен в США из-за проблем с бесплодием, но компания Standard Fruit, ныне Dow Food Company продолжала использовать его на банановых плантациях по всему миру. И теперь, 35 лет спустя, мы узнали что сборщики бананов страдают от бесплодия. Знаете, это действительно бедные люди, неимущие, малообразованные, против могущественных богатых корпораций с юристами. Все ставки были против моих клиентов. У них не было никаких шансов.

Я опрашивал группу истцов, и во время бесед стало ясно, что они понятия не имели, что эти химикаты могут сделать женщин бесплодными, и они не смогут иметь детей. Эти мужчины думали, что эти женщины изменяют им, но я сказал им:

«Позвольте вас поправить, Ваши жены не изменяли вам, все это – химикаты».

До сего дня, корпорации отказывались отвечать за это. Они скрывали опасные побочные эффекты. И все это ражи наживы. Акулы капитализма, по правде говоря эти смерти ужасны, непростительны. Я не собираюсь закрывать глаза на насилие, осуществляемое этими гигантскими корпорациями. Я почту за честь сразиться с ними вместе с вами. Мы победим их, в их собственной стране, вместе с их судьями, адвокатами, присяжными и их законами. Потому что когда мы вместе – мы непобедимы.

Я стал звонить всем подряд на мобильники, я звонил по обычной линии, звонил Роберто Терсеро. Пытался дозвониться до руководства компании, использовать телефонную связь – никакого результата. Я занимаюсь этим проектом уже пять с половиной лет, потратил кучу денег. Ни одна юридическая фирма не добилась успеха по этому делу в США. Мы первые.

Двейн – лучший адвокат, из всех кого я знал. Одаренный, лучший из адвокатов. Он защищал муниципалитеты, городские власти от корпораций, которые загрязняют питьевую воду. Он прекрасно справляется с делами. Я знаю, что он сражался с гигантскими международными корпорациями, не только в США. Так что, мне достался хороший партнер, лучший партнер, которого можно было найти. Это Двейн Миллер.

Как адвокаты мы можем надавить на ответчиков, чтобы удовлетворить требования наших клиентов. Без привлечения адвокатов, я не вижу способа заставить компанию Dole выплатить хоть какую-то компенсацию. Они не делали этого десятилетиями. Только привлекая корпорации к ответу, мы сделаем их ответственными.

Мы боремся с двумя гигантами, которые обрушились всей своей мощью на две адвокатские конторы. Так что, нам пришлось мобилизовать все наши ресурсы, включая финансовые, а также служащих, чтобы противостоять им. И они бьются так сильно, как могут. Они «большие» и умеют сражаться, а мы отбиваемся. Но их ресурсы против наших – безграничны.

Корпорация выбрала одним из главных своих юристов, одного из самых дорогих и успешных и дорогих адвокатов страны – Рика Макнайта.

«Ответчики не обязаны ничего доказывать, или показывать причины и последствия. Бремя доказывать, возложено на истцов. Они должны предъявить химикаты, и доказать, что они являются причиной повреждений. Таково бремя истца. И они обвиняют моих клиентов, людей которые работают в Standard Fruit, в недостойном поведении, в невыполнении своих обязанностей по охране труда, и использованию этих химикатов» – заявил на одном из судебных заседаний Рик Макнайт.

В Чинандего прибыл сторонник сельскохозяйственного прогресса, генерал Самоса. Чтобы лично ознакомиться с достижениями компании Standard Fruit на банановых плантациях, которая проявила инициативу, в преобразовании сельского хозяйства с использованием самых современных методов.

Как адвокат я более тридцати лет занимаюсь подобными делами, и впервые, перед лицом присяжных дает показания президент и глава производства крупнейшей компании. Такое не часто случается.

  • Мистер, Ди Лоренцо, как руководитель отделения в Никарагуа, Вы знали какое количество пестицидов правительство считает опасным?
  • Вероятно, я знал статистику. Я не помню сейчас точно, но кажется мне говорили, что при высокой концентрации можно почувствовать запах, и в таком случае долго нельзя находится на плантации.

Также необычно, что этот человек наблюдал, за пострадавшими в Никорагуа рабочими. Получается, что в стране возникали эти проблемы, и ни смотря на это, его повысилию

  • Ваша фирма привлекала в те годы медико-токсиколога?
  • Нет, сомневаюсь. Мы полагались на производителей, которые работают на правительство. Они были специалистами в этих делах.
  • Вам известен тот факт, что правительство США объявило, что любой телесный контакт с этим веществом ведет к патологии спермы?
  • Да, мы узнали об этом в 1977 году.
  • Вы ввели программу очистки одежды, которая была в контакте с пестицидами.
  • Нет, мы не вводили такой программы. Мы не верили тогда, и не верим теперь, что рабочие заражены DBCP, потому что не считаем, что эти пестициды могут заразить кого бы то ни было.
  • Они исчезают?
  • Да, они впитываются в почву или испаряются.
  • Мистер Ди Лоренцо, Вы получили сообщение, о том что в Коста Рике десять рабочих их десятерых – бесплодны. Получив это сообщение в 1978 году, вы продолжали использовать DBCP в Никорагуа, вплоть до 1980 года. Это верно.
  • Верно. Мы продолжали использовать пестицид в Никарагуа и Гондурасе, после костариканского инцидента, поскольку у нас были основания для этого. Наши люди говорили с докторами, учителями, рабочими, и не было ни одного случая бесплодия. Поэтому мы были уверены в безопасности использования химиката.

Верно, все решит суд. Но реальность такова, что должны вести это дело. Потому что, тысячи людей ждут, чем закончится это показательное дело. Оно станет моделью, и если у нас все получится, по нашему пути пойдут остальные. Это хорошо.

Мы относимся к этому делу как к показательному, потому что истцами являются 12 бедняков. Они просто машут мачете, рубят плоды, эти люди не проводят много времени на плантациях, они не занимаются распылением и ирригацией, т.е. они меньше всего соприкасаются с пестицидами. Если жюри решит, что они стали бесплодными из-за этого химиката, то представляете, что это будет означать для тех, кто дольше них соприкасается с ним? Кто спит там, кто занимается распылением.

Мы провели многочисленные слушания, сражаясь за каждую часть фильма, которую мы представили присяжным. И им не понравилось, то что мы показали. Столько воды, луж, грязи, которая способствует распространению пестицидов. Потому что, если пестициды не впитываются в почву, очевидно, это означает, что они скапливаются в местах пребывания людей.

Сейчас с нами на связи доктор Хуан Домингез, который расскажет об очередном слушании по делу пестицидов.

  • «Добрый день, мои дорогие слушатели в Никорагуа, сейчас в Лос Анджелесе началось первое судебное заседание, с истцами из Никарагуа. Первые слушания прошли 19 июля, присутствовало много журналистов, из США и других стран. Пока все хорошо, мы ввязались в битву, и мои сотрудники сейчас ведут настоящее сражение.»
  • «Я не знала, что муж умер, я проходила курс лечения в Манагуа, через два дня после его смерти вернулась домой. Переживала, что не могу найти его, потом увидела цветы, но не могла представить, что это может означать. Мы прожили с ним 37 лет. Мы познакомились на плантации, он был моим начальником и говорил нам, что нужно делать. Когда мы начали встречаться мне было 17 лет, я родила недоношенную девочку. Мне сказали, что она не выживет. Через 42 дня она умерла. Следующий ребенок умер еще во мне в 6 месяцев. Его извлекли. Доктор сказал мне: «Если хотите здорового ребенка, перестаньте работать на плантации». Я так и сделала, и родился Байрон. Слава Богу Байрон оказался здоровым».
  • «Поскольку, о детях некому было заботиться, родители брали нас на плантации. Мы смотрели, как они работают. Отец говорил: «Это тяжелая работа, я хочу, чтобы ты стал образованным. Никогда не работай на плантации, это похоже на работу в шахте. Он говорил, что это слишком опасно. Они распыляют пестициды, а они впитываются в нас. Пестициды предназначены растениям, а не нам. Вы умрете, если будете там работать». Так он говорил нам, когда мы были еще маленькими. Но я буду работать здесь, чтобы обеспечить семью.»
  • Мистер Ди Лоренцо, позвольте представить Вам доказательство №6. Это письменный документ, на бланке Dow Chemical, от 24 августа 1977 года, который директор компании, мистер Хоуп распространил среди клиентов. «11 августа 1977 года, компания Dow приостановило производство и продажу фемазона, мы предприняли эти действия, в результате предварительно расследования. Которое выявило, что компоненты химикатов, способствуют бесплодию. Тестирование показало, что некоторые рабочие на заводе Магнолия в Орканзасе, в настоящее время оказались бесплодными. Мы требуем срочно вернуть всю продукцию фемазона на завод». Когда фирма приказала вернуть в 1977 году DBCP, вы этого не сделали? Так ведь?
  • Да, это так.
  • Вы сохранили его, и использовали в дальнейшем?
  • Верно.
  • Даже при том, что компания настоятельно просила прекратить использование.
  • Да, так сказано в этом письме.
  • Мистер Ди Лоренцо, Вы не считали, что лучше не использовать пестициды до тех пор, пока вы не будете уверены, что не влияют на рабочих. Вместо того, чтобы накапливать новые свидетельства.
  • Да, я думал на эту тему, и в компании велись большие споры, относительно безопасности применения средств.
  • Похоже, что споры велись недолго. Потому, что через несколько дней, после приостановки выпуска DBCP, вы послали им запрос на поставку еще большей партии продукции. Верно?
  • Да, мы сообщили, что хотели бы продолжать его использование.
  • Вы не просто сказали, что хотели бы, вы сказали им о продлении контракта. Верно.
  • Верно, мы сообщили им, что ждем продолжения поставок.
  • У вас было достаточно информации, чтобы принять такое решение, будучи уверенными, что никто не пострадает через несколько дней, после приостановки производства? Вы были уверены в этом?
  • Полагаю, что у компании было достаточно информации. По крайней мере, чтобы продолжать закупки.
  • Ваша честь, свидетельство №9 от 26 сентября 1977 года, на фирменном бланке компании Standard Fruit. «Компания Standard Fruit согласна возместить все убытки, и считать компанию Dow непричастной, в случае возникновения требований с третьей стороны, при ранении или смерти, в результате продолжения использования продукта DBCP». Вы знали об этом?
  • Знал.
  • Если бы не было проблем, то не было бы нужды в таком отдельном приложении. Верно?
Сейчас читают:  Список: опасные продукты питания

Лос Анджелес – мой дом, я здесь вырос. Лос Анджелес – это многокультурное мультиэтническое общество, что очень хорошо по моему мнению. Но если вы попадете в большую юридическую компанию, то увидите, как было сказано в одной статье в Los Angeles Times, что в больших юридических конторах преобладают англоамериканцы. Здесь, почти нет представителей национальных меньшинств. Но когда вы видите такую же борьбу, как Давид против Голиафа, и вы не хотите быть Давидом, тогда лучше не заниматься такими делами.

Приехав в Скубы, и поступив здесь в среднюю школу, я был единственным ребенком, говорящим по-испански. За мной часто приходили в школу: «Где тут наш малыш Хуан Домингез?». Меня вызывал директор школы, и я переводил мамам и детишкам, правила поступления в школу, или присутствовал при разборе дисциплинарных проблем.

Этот снимок, сделан когда мы приехали в США. Мне было 10 лет. Когда мы покидали Кубу, потребовалось 3 дня, на то чтобы обойти всех родственников и друзей родителей, попрощаться с кузенами и близкими, которые оставались на острове. Пока мы не отправились вечером, на родео и самолет не отвез нас в Майами. В Майами я встал на колени и поцеловал землю. Уже в 10 лет, я знал, что буду счастлив здесь.

Сначала я водил черную машину. Черные машины не так сильно привлекают внимание. Но потом кубинец взыграл во мне. И я сказал: «Нет! Я громко заявлю о себе. Возьму красную!». И я взял красную машину, это словно свидетельство того, что я состоялся. Если хотите мощный мотор и Феррари, берите красную. Это преступление – потратить такую кучу денег, и не взять красную машину.

  • Итак, это мистер Руэдес?
  • Нет, Ваша честь, это мистер Моралес Мендоза
  • Мистер Моралес Мендоза…
  • Один из истцов по делу.
  • Прежде, чем вы женились, вы говорили с женой о том, что хотите завести ребенка? Вы обсуждали это?
  • Да.
  • Она хотела иметь детей?
  • Да.
  • А Вы?
  • Да, конечно.
  • Вы говорили, о том сколько детей хотите иметь?
  • Да, мы хотели четверых детей.
  • Когда Вы узнали, что ваша жена бесплодна, что Вы почувствовали?
  • Если нужен платок, воспользуйтесь, вон там.

«Это очень горько, когда не можешь передать свою любовь кому-то, и получить ее взамен. Мне грустно, что я уже страрик, а у меня нет детей».

  • Иногда, я плачу по ночам на ранчо.
  • Почему?
  • Потому что, я один. Я живу один, сплю один.
  • У меня в семье было 10 братьев. Мы жили и росли вместе с отцом и матерью. А у меня нет такой возможности, жить с детьми, как и отец.
  • Вы были в семье старшим или младшим?
  • Я был старшим.
  • У меня все, ваша честь.
  • Давайте поговорим о вашей работе на ферме. Вы никогда не применяли сами DBCP, верно? Вы ощущали какой-нибудь запах, когда растения были мокрыми?
  • Да.
  • Разве это не правда, что вы ощущали какой -нибудь запах, когда растения были мокрыми?
  • ….
  • Мы можем посмотреть 113 страницу, эпизоды 5 и 7. Включите 113 страницу.
  • Вы чувствовали запах от растений?
  • Нет.
  • Сэр, вы давали в тот момент показания под присягой, верно?
  • Да.
  • Вы не меняете свои показания? Сэр, вы пытаетесь изменить свои показания?
  • Нет.
  • Во время предварительного слушания, вы ответили на мой вопрос: «Пытались ли Вы завести детей?»
  • Не уверен… У меня проблемы с памятью.
  • Сэр, Вы помните, что две женщины пытались утверждать, что Вы являетесь отцом их детей?
  • Не помню.
  • Разве Адеста Флоренс не была беременна от Вас?
  • Она забеременела после того, как я ушел от нее.
  • Сэр, только что во время слушания, мистер Миллер задал Вам вопрос, о том что вы почувствовали, когда узнали что бесплодны. У меня есть для Вас хорошие новости, Вы знаете, что не бесплодны?
  • Что?
  • Вы не бесплодны, разве Вам не сказали об этом?
  • Более 30 лет, Вы пьете слишком много алкоголя, и поэтому Вы болеете.
  • ….
  • Когда Вы были с Франческой, в 1984 году, у Вас были проблемы с эрекцией?
  • Да.
  • Вы заметили, что Ваши текстикулы меньше, чем должны быть?
  • Она засвидетельствовала, что у Вас проблемы с мужской ориентацией.
  • Нет, я мужчина.
  • Вы понимате, что говорите разные вещи под присягой? Можете объяснить?
  • Да.
  • Вы рассказали одну историю сегодня, и совсем другую, во время предварительного слушания, относительно Вашего сына. Это верно?
  • Да.
  • Сэр, вы утверждаете, в присутствии присяжных, что вы бесплодны и всегда были таким? Верно?
  • А что я могу поделать? Я люблю своего сына, как если бы он был моим. Я не могу сказать себе, что он не мой сын. Поэтому, я сказал, что он мой сын. Я знаю, что он не мой ребенок. Но он единственный, кто есть у меня. Поэтому, я говорю, что он мой сын, хоть это и не так.

Спустя 35 лет, мы начали новую фазу борьбы с нимагоном. Понимаете, мы сражаемся с чудовищем. А стретегия этих чудовищ в том, чтобы разделить всех работников, подкупить нечестных бригадиров, поскольку они заинтересованы только в одном, как бы заплатить поменьше. Мой долг, как адвоката, поделиться с вами информацией, чтобы вы были вооружены и подготовлены. Недавно они отделались от больных рабочих в Гондурасе, подачкой в 300$ каждому. Поэтому, я говорю всем слушателям, ничего не подписывайте! Не дайте купить себя за триста или даже за тысячу долларов.

Сейчас мы продолжаем собирать вторую группу, она будет еще сильнее, чем первая. Я не хочу, чтобы коропорация обманула наших клиентов, из-за нехватки информации. Поэтому, я стараюсь полностью их информировать.

  • Доктор, вы прибыли сюда из США, чтобы помочь 13 больным или помочь всем жертвам?
  • Моя цель, помочь всем решить дело в их пользу.
  • Наша стратегия, это нанесение ударов маленькими группами. Я считаю, что однажды мы добъемся решения дела для всех. Но добиться этого можно лишь продолжая давить на них, и выигрывая дела одно за другим.

Всякий раз, когда умирает очередной рабочий с банановых плантаций, мы получаем очередное подтверждение того, что причиной смерти было отравление пестицидами. Это еще одна победа над компанией Dole Food. Каждая смерть – еще одна победа. Но это позор, для правосудия, и меня лично. Основанием для наших исков, мы выбрали бесплодие, ни смерть, ни рак,ни отказ почек, проблемы с рождаемостью, болезни текстикул и прочие… Хотя есть все доказательства в пользу этого! Но результаты возникновения бесплодия бесспорны.

Это не просто очередное дело. Впервые, дело кристиан с третьего мира слушается в суде. Большие корпорации не ожидали, что такое может случиться. Они думали, что с могут избежать неприятностей, как это было всегда. Так что, если мы победим в этом деле, мы создадим прецендент для других рабочих во всем мире, и они смогут предъявить иски в США, и бороться за свои права. Если я смогу внести, что-то новое в профессию юриста, это откроет двери будущим тяжбам, между мировой торговлей и борьбой за свои права против эксплуататоров. Я буду удовлетворен, если смогу создать такой прецендент.

«Это было, 18 августа 1977 года, мне она нужна для аргументации».

Вечер перед последним словом.

  • Посмотрите, в примечание для Клаудио Гонсалеса. Готовы, Дэниеэл?
  • Записываю…

Посмотрим… Вот оно.

«Вы проявили большое усердие и внимательнось. Правое слово. Вы проявили, столько терпения за время этого долгого слушания. Вы прекрасно все стенографировали, и продемонстрировали, то что я считаю важным, для всех нас. Вы – основа системы правосудия нашей страны.»

  • Итак, была авария, и пострадавший говорит: «Послушайте, у меня до аварии было две полноценных ноги, я был здоров. Автомобиль сбил меня, и сломал мне ногу. Я пострадал». Что стало причиной сломанной ноги? Вы скажете, что причина – автомобиль, который сбил его. Потому что, прежде он был здоров и цел. Но в данном случае, у некоторых истцов нет доказательства того, что они не были бесплодны до того, как начали работать на плантации. Если мы хотим разобраться в деле истцов, то по крайней мере нам нужно доказательство того, что ранее до работы, они не были бесплодными, а потом попали на ферму и стали бесплодными. Мы ожидали, что так должно быть, а здесь этого нет. Фактически, половина истцов являются бесплодными, почти половина. Если истец был бесплодным до работы на ферме, то он останется таким и после работы на ней. А если они не были бесплодны ранее, то такими и останутся. Вне зависимости от сути дела. Возьмите, Моралиса Мендозу, вопрос: «У Вас есть сын?». Ответ: «У меня есть сын, моя жена подарила его мне. Ему было 6 месяцев, и я воспитал его. Сейчас ему 27 лет. Я зову его сыном». Так он сказал, а под присягой сказал совсем иное. Он лжец. Далее… Рохас Лагуна отрицал, что у него проблемы с простатой, в 1987 году пришли его данные и он признал, что у него проблемы с простатой. А это идет в разрез с его показаниями. Это ложь. И у нас много примеров подобного поведения исцов. Я не собираюсь предлагать вам другие цифры компенсации ваших недугов. Это легло бы пятном, на репутацию тех людей, которые полагают, что нельзя компенсировать возникшие по их вине недуги. Это легло бы пятном на репутацию людей из Standard Fruit, которых я представляю. Люди имеют право на собственное мнение, но должны основывать его на фактах. А факты – упрямая вещь. Этот господин, был бесплоден до того, как начал работать на ферме. И когда Вы изменили показания, Вы сделали это не потому, что перепутали даты. А потому, что сказали неправду. Не проблема, что эти господа не учились в школе. Люди, даже без диплома об образовании, могут говорить правду. Standard Fruit и Dow, ничем не обязаны этим истцам. Нет причины – нет следствия. Нет дела. Требования этих истцов необоснованны.
  • Я отвечаю, за требования своих клиентов, и докажу это вам. Я не прошу вас встать на место адвоката, но прошу понять, что судьба этого дела зависит от вас. Этот продукт запрещен во всех странах мира, где использовался ранее. Они не сказали, что можно использовать его таким образом, как это было в Никарагуа, или где-то еще… Они просто запретили его. Мистрер Макнайт, сказал, что я подвергаю сомнению честность Dow, относительно того, что продукт безопасен. Я предлагаю вам задуматься над этим, почему кто-то столько лет закупал этот продукт DBCP, вдруг спохватился в 1977 году: «Кстати, а кто будет платить в случае возникновения претензий третьей стороны?». В Dow сказали: «Мы не будем продавать вам товар, пока вы не скажете, что сами будете платить компенсации». Почему? Потому, что они думали что не будет претензий? Какова тогда причина этого требования? Оно было бы не нужно. Разве это не указывает на то, что они знали, к каким последствиям это приведет. Они продали весь товар одной фирме, 500 тысяч галонов, только после того, как те сказали: «Мы выплатим компенсацию». Но если они действовали в лучших намерениях, то почему не проверили работников? Они знали, что должны были проверить всех работников, которые провели на плантации более полугода. Но они этого не сделали. Даже после того, как их собственные работники в Коста Рике оказались бесплодны, они не проверили работников в Никарагуа, а продолжали использовать продукт. Они сказали, что Dow перестал использовать его, они остановились только после того как правительство США, заявило в 1979 году: «Нельзя использовать DBCP на бананах». Он был запрещен окончательно. Они заявили, что в течении недели прекратили использование продукта. Но в их же отчете сказано, что они использовали все пестициды со склада до последней капли. Т.е. они не прекратили их использовать, пока они не закончились. Вот правда. То, что мы обсуждаем на самом деле жестоко. Человеческая жизнь и без того коротка. А людей лишают возможности иметь детей. Одной из немногих радостей в их жизни. Некоторые из них, в буквальном смысле одиноки. Они оставили многих женщин, потому что у них не могло быть детей. Мне думается, что все мы рады тому, что у нас есть дети, которые могут схватить наш палец своей ручонкой. Мои клиенты лишены чего-то, очень важного в жизни. И для них это невосполнимая утрата. Но подумайте о том, как ваше решение изменит их жизни, и что значит если ответчики виновны. Предоставляю решать это вам. Спасибо.
  • Мне позвонил главный юрсоветник Dow, Майкл Картер. Хочет встретиться и кое-что обсудить. Наверняка урегулирование. Он выслушал все аргументы сторон и я полагаю, у него есть свое мнение, относительно возможных альтернатив приговора и последующих тяжб.
  • Лично я жду приговора. Жду, когда выйдут присяжные. Я не хочу останавливать процесс. Я не приглашу их на обед. Мне нужен приговор.
  • Само собой, что нам трудно будет прийти к соглашению, поэтому нужно надавить на них как можно сильнее. Приговор все решит.
  • Ты говоришь, что мы должны действовать с позиции силы, искр, параций, с ними только так и нужно поступать. С ниму нужно говорить с позиции силы.
Сейчас читают:  Прогрессирующая дегенерация современной цивилизации

Спустя 25 дней, после заседания присяжных, решение было готово.

«Доброе утро, я звоню по поручению адвоката Домингеса, по делу «Телес против Dole Food». Нам сказали, что в зале суда возникли проблемы. Вы могли бы проверить? Потому что мы ждем прямой эфир.»

«Это оператор в зале суда? Если это он, то у нас проблемы. Да? Да. Но уже половина одиннадцатого. Присяжные вышли или нет?»

У камеры сели аккумуляторы, минуту назад, в зале суда.

«Они зачитывают вердикт? Хорошо. Не понимаю, что происходит. Кажется они победили. А потом оказалось, что 50 на 50. Но я не знаю какой вердикт. Проклятие! Не понимаю, что за решение?»

«Каждый из истцов, получивших положительный результат, получат компенсацию, в том случае если будут выплачиваться компенсации за ущерб.»

«Хулио Цезарь Гонсалез – 688 тысяч, Калос Энрике Ортиаго – 460 тысяч, Матильда Лопез Маркадо – 311 тысяч, Хосе Уриель Мендоза – 517 тысяч, Хосе Анастасья Рохас Лагуна – 836 тысяч».

«Вопрос №15: как будут распределены доли компенсаций перечисленные истцам, между компаниями Dow Chemical и Dole Food?»

«Итак, Бланко, ответ – нет. Мокариос Мендоза, ответ – нет. Хосе Анастасья Рохас Лагуна…»

Слышали суммы? Начинаем следующую стадию «6 из 6», шесть да, шесть нет. Мы не этого ожидали, я хотел, чтобы все получили…

«Дамы и господа, спасибо. Но это еще не конец, мы переходим ко второй фазе суда».

  • Свяжитесь с Луизой и Ивонной? запросите общую сумму. Когда цифры совпадут, я позвоню в Никарагуа.
  • Хорошо.

«Dow признаны виновными, за использование и укрывательство продукта. Вы должны решить, доказано ли, что в отношении каждого истца, компания Dow, совершила какие-либо преступные действия, или мошенничество.»

  • Мистер Миллер, ваш противник уверяет, что победил.
  • Мы, вместе с истцами благодарны жюри за внимательное отношение к свидетельствам, в течении 4 месяцев, однако впереди процесс по поводу преступных намерений. Дело не закончено. И я не могу его комментировать, в данный момент.

В вердикте, сказано о мошенничестве и укрывательстве, так что, ясно что Dow потерпела неудачу. Они творили зло, поэтому у нас есть хороший шанс, для рассмотрения возмещения убытков. Незнаю, как это выразится в денежном эквиваленте, присяжные не слишком кровожадны. Но так или иначе, Лос Анджелес Таймс, расценивает это как нашу победу. Они отправили запрос Dole, по поводу признания компании на 80% виновными в мошенничестве, а компания им не ответила. Так что, присяжные оценивают это как победу над Dow, прежде всего со стороны истцов.

  • Добрый день, доктор Домингес. Вы могли бы, огласить последние результаты суда в деле «Теллес против Dow», которых так ждут работники фермы. Станет ли это прецендентом для всех пострадавших рабочих в Центральной Америке?
  • Доброе утро! Для меня большая честь сообщить вам, слушателям, и всем пострадавшим рабочим в Никарагуа и Коста Рике, что суд вынес вердикт в пользу пострадавших работников. Я не могу пока сообщить имена тех, кто получит компенсацию. Завтра мы попробуем оспорить сумму, но на данный момент сумма компенсации, составляет три миллиона двести девяносто восемь тысяч долларов. Таков первый приговор. Будут еще 2 приговора, это лишь первый. Завтра мы сразимся на тему, является ли бесплодие работников, результатом преступных намерений, и если это будет доказано, последствия будут велики. Потому что, тогда можно будет начать тысячи других дел, ждущих правосудия.

«Это борьба. Настоящая борьба. Надеюсь, что наказание будет суровым, и ударит по их совести. Они должны понять, что люди трудятся ради их прибыли. Я думал, что ситуация с моим отцом, это наша самая большая проблема. Я ошибался. Мама, только что сообщила мне печальную весть. Ее рак перекинулся на мозг. Она еще один человек, еще одна душа, которую убила корпорация. Это на их совести. Это война. Генералу плевать на смерть людей. Он хочет только победы, а мы теряем, дарованные нам Господом жизни. Это несправедливо.»

  • Остается еще одна проблема. Как оценить действия компании Dole? Вам предстоить решить, является ли это преступным намерением, притеснением или же мошенничеством.
  • 30 лет назад, Dole, возможно делала что-то хорошо, а что-то иначе. Если вспомнить 70-е годы, я могу сказать, что я сам делал что-то хорошее, и что-то иное. Мы все можем оценить свое поведение в прошлом и сказать: «Я сделал что-то хорошее, но мог сделать еще лучше». Это всегда ценно. Прошлое – это урок для нас. И вот вам вопрос. Могла ли компания, сделать что-то лучше.
  • Мы сейсас обсуждаем то, что называется корпоративной ответственностью. Это республиканская корпорация, которая представляла Америку за границей. И мы видим, что она ни разу не выразила сожаления, не проявила заботы или беспокойства о том, что эти химикаты причиняют вред ее работникам. Даже после того, как они узнали об этом.
  • Утверждение, которое прозвучало здесь очень неприятное. Я бы даже сказал мерзкое. Утверждается, что все эти люди, мистер Ди Лоренцо и прочие руководители, знали что DBCP является причиной появления текстикул. Они пытаются это отрицать. Они прекрасно осознают, что это ложь. Но используют мерзкие способы достижения своей цели.
  • Советник, сказал только что, что утверждения мерзкие. Это сильные слова. Это серьезные проблемы. Но в конечном счете вам решать, под какие юридические стандарты обозначенные судом они подходят. Хорошее или плохое, оно будет применено.

«Специальный вердикт, по второй фазе суда. Мы отвечали на вопрос, какое действие было произведено против истцов. Первый вопрос. Существуют ли точные и ясные доказательства того, что компания Dole действовала в отношении каждого истца, согласно закону Калифорнии, с преступными намерениями, притесняла ли, или занималась мошенничеством? Мисс Артиаго – да. Клаудио Гонсалез – нет. Матильда Хосе Лопес Меркадо – да. Хосе Уриель Мендоза Агутиерас – да. Хосе Анастасья Рохас Лагуна – да.»

Присяжные вынесли вердикт, что компания Dole действовала с преступными намерениями и халатностью. Постановив, что Dole обязаны выплатить компенсацию, в размере 2.5 миллионов долларов.

«Поздравляю, Антонио. Это поразительно, фантастика! Сегодня мы создали историю! Теперь мы войдем во все учебники, которые студенты будут читать в будущем.»

«Я хотел танцевать в зале суда, но пришлось оставаться профессионалом. Жаль, что я не видел его лица. Они будут учиться, могут снова подать в суд. Посмотрим, что у них получится.»

«Это замечательный день, для шестерых людей, отныне, самых богатых людей в Никарагуа. Но для адвокатов и истцов, это тяжелое положение. Потому что они, так много вложили в это дело, потратили кучу времени и средств. А получили результат, который не погасит даже малую толику их расходов. Так что, это поражение. Это значит, что теперь адвокатам истцов предстоит сто раз подумать, прежде чем выдвигать иски.»

«Товарищи, где у нас пострадавшие от нимагона работники? Поднимите руки! Прошу вас поаплодировать Хуану Хосе Домингесу. Выразите доктору свою благодарность. Пусть посмотрит, сколько у него поклонников. Посмотрите, это люди, которым Вы помогли. Спасибо Вам.»

Хуан Хосе Домингес:

«Они загнанны в угол, а мы продолжаем наступать на них, со своими мачете. Потому что, мы победили их, и они истекают кровью. Я уже готовлю следущее мачете, которое будет острее, и больше. Что будет дальше? Что случится со всеми вашими исками? Как всегда, будут судебные заседания, слушания. Мы должны знать, что это война. Это будет длинная война. И нам нужно быть терпеливыми.»

Dole обжаловала все иски, обвинив Хуана Домингеса в фальсификации доказательств. 23 апреля 2009 года, судья Чейни, прекратила все рассматриваемые никарагуанские дела, в связи с серьезными обвинениями о мошенничестве.

Судья Чейни:

«Мы никогда не узнаем, пострадал ли кто-нибудь, на самом деле в Никарагуа, от заведомо неправильных действий компании Dole. Народ никогда не узнает правды.»

Хуан Домингес оспорил все обвинения в мошенничестве против него.

Пестициды, составляют треть стоимости выращивания бананов.

Скачать только этот материал

Банановая угроза. История неравной битвы
0 0 голосов
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомление о
guest
0 Комментарий
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
0
Будем рады вашим мыслям, прокомментируйте.x
Share via
Copy link